Анатолий Власов. От избытка сердца

Поэт, писатель, публицист. Окончивший всего-то – семилетку, но знающий великолепно русский язык. Его миниатюры полны доброго юмора, но в то же время остроумны и поучительны. У него куча грамот и благодарственных писем от издателей толковых и научных словарей. За помощь в выявлении ошибок.

Его биография – это целая энциклопедия. Во время хрущевской «оттепели» он, 26-летний тогда неженатый еще паренек был приговорен к пяти годам лишения свободы. За проповедь Евангелия. Было это с 1961 по 1966 годы. Отсидел «от звонка до звонка».

«Меня вызвал начальник отряда капитан П.В.Корниюк и долго беседовал, предлагая ради освобождения отречься от своего религиозного убеждения, а в душе веровать. Я ему привёл место из Евангелия от Матфея 10:32,33. Много мне пришлось свидетельствовать о Христе, Корниюк заплакал и сказал: „Я понял, что тебе отрекаться нельзя, ты познал ТО, чего не познал я. Страдай, ибо тебе есть ЗА ЧТО страдать, ты глубоко верующий, а я думал, что ты – фанатик“».

Это строки из воспоминаний поэта, включенных в сборник его стихов, написанных в тюрьме, который был выпущен в свет изд-вом «Титул» в 2000 году. Называется сборник «Песня узника».

Вдали от приятного сердцу общенья,

Вдали от источника благ для души

Теперь нахожусь, но с Тобой единенья,

О Господи, здесь Ты меня не лиши,

О Господи, Ты не лиши,

Ты узника здесь не лиши.

Народу, живущему вместе со мною,

Неведом Твой путь, он смеётся порой

Над правдой Твоей и любовью святою,

Но Ты ему, Боже, путь правды открой,

Но Ты ему, Боже, открой,

Народу путь правды открой.

«Тропой утешенья» тропу называю,

Которой иду, чтоб прибегнуть к Тебе,

Я радость и силу тогда ощущаю,

Когда обращаюсь в горячей мольбе,

Когда обращаюсь в мольбе,

В горячей взываю мольбе.

Когда ж мои крылья, о Боже, развяжешь,

Свершу, как орёл, я желанный полёт,

Надеюсь, что в помощи Ты не откажешь,

Поможешь достигнуть небесных высот,

Поможешь достигнуть высот,

Блаженных небесных высот.

Польются потоки тогда дивных песен,

Их с песней невольника мне не сравнить!

Забуду я узы, сей мир зол и тесен,

Когда стану Бога я в небе хвалить,

Когда стану Бога хвалить,

Его за спасенье хвалить.

16-18 июля 1964 года

Во времена господства атеизма, через руки Анатолия Алексеевича прошли тонны Библий и Новых Заветов. Рискуя свободой, он перепрятывал драгоценные книги в лесу и потом рассылал по бескрайним просторам СССР.

Поскольку церковь (пятидесятников), к которой он принадлежал, была на нелегальном положении, ему приходилось иметь дело и с финансами. Много-много полновесных советских рублей. Практически без всякого контроля. Теперь, на склоне лет он с улыбкой говорит: «Я не дал сатане ни малейшего повода порадоваться. Ни одна копейка из этих денег даже в мыслях (!) не прилипла к моим рукам».

Познакомились мы с ним в 1986 году. Я приехал в Москву и просто пришел по адресу, который мне дал отец: «Эти люди тебя примут в любом случае». Приняли. Да как?! Мне, двадцатилетнему «салаге» выделили целую комнату. Я спал как барон. Каково же было мое удивление, когда утром, пройдясь по квартире (пока хозяева были на работе и в школе) я обнаружил, что она ...двухкомнатная. Семья спала во второй комнате впятером!

Удивительный человек Анатолий Власов. Кристально честный и предельно требовательный к себе. Я чрезвычайно рад и благодарен Богу за то, что знаком с этим человеком.

На миниатюрах Анатолия Алексеевича я учился писать сам.

Андреас Патц, для ProChurch.info

***

Предлагаю две миниатюры из книги А.А.Власова «От избытка сердца».

ВСЕГДА НЕВПОПАД

В детстве много приходилось слышать разных историй. В нашем селе были искусные рассказчики, которых мы, ребятишки, внимательно выслушивали. Вот, например, эпизод времен гражданской войны. В селе в течение дня сменялась разная власть: то белые, то красные, то какие-то там зеленые приходили.

Жить на отшибе, что гороху расти при дороге. Заходит, бывало, в крайнюю хату к поселянину разведка и спрашивает, какая власть в селе и за какую он стоит. Мужик говорит, что поддерживает красных. Бьют бедолагу, это, оказывается, были белые. Ну, думает, теперь если придут и спросят, то скажу, что белых поддерживаю. Приходят, спрашивают.

– Я за белых, – говорит крестьянин.

Опять бьют, это, как выяснилось потом, красные приходили.

Вечером приходят вооруженные люди и спрашивают, с кем он солидарен.

– Не спрашивайте, а бейте, – ответствует хозяин.

– Что так?

– Меня сегодня весь день дубасят, всё невпопад отвечаю.

Жизнь не всегда сугубо оригинальна. Имеют место повторения. «Что было, то и будет и что делалось, то и будет делаться», – говорит Екклесиаст 1:9. Не согласиться с этим нельзя. По себе знаю. На очередной беседе скажу, бывало, что не слишком я образован. Злятся: пренебрегаю советским образованием. Перестраиваются на другие рельсы, дескать, и я довольно грамотен.

– Какое у тебя образование, – кричат, – ты всего лишь церковно-приходскую школу закончил!

– Что вы такой злопамятный, – сказали мне сегодня в Бабушкинском райисполкоме Москвы, – прошло 20 с лишним лет, как вас судили, а вы все вспоминаете.

Иногда не говорю о репрессиях, но мне укоризненно замечают:

– А ведь вы были судимы и помалкиваете, скрываете, значит,

Тоже всегда невпопад...

20 января 1983 г.

***

ПРОФЕССОР КИСЛЫХ ЩЕЙ

Притчи 29:26

Я один из тех, кто читает в метро и других видах общественного транспорта. Дома читается духовная литература, и лишь кое-что из светской, что неудобно (по формату) читать в толчее пассажиров. Слава Богу, есть что читать! Однажды в «Букинисте» я купил собрание сочинений Д.Н.Мамина-Сибиряка в 8 томах. На титульном листе каждого тома стоит штамп: «Библиотека профессора Салагина Я.Т., г.Ленинград». В июле с двумя сыновьями ездил в Винницу в отпуск. С собою взял дочитать том Мамина-Сибиряка. О пользе чтения говорить не приходится: оно расширяет кругозор и обогащает знание, а чтение в пути сокращает расстояние.

Билеты туда и обратно приобретались в Москве в трансагенстве за 45 суток. На обратный путь плацкартных мест не было, пришлось взять купейные. В нашем купе оставалось одно свободное место. В Киеве сел пассажир, оказавшийся словоохотливым и любопытным украинцем. Увидев на столике книгу, он попросил разрешения ее посмотреть. Ему в глаза бросился штамп. Он то и дело поглядывал на меня и на штамп, как будто это был не штамп, а фотография на удостоверении личности, подозреваемой в подделке документа. Затем переспросил несколько раз, моя ли это книга. Я ответил, что моя.

Пассажир стал подобострастно заискивать и намекать о протекции. У него есть сын, которому он намерен дать высшее образование. Я понял, что меня он принял за важную персону, коль я обладатель книги со штампом профессора. «На меня можете вполне положиться, – заговорил вдруг полушепотом пассажир, – я отец состоятельный и язык за зубами держать умею. Главное, чтоб как-то пристроить сына. Скажите, что вы преподаете и где? Впрочем, для меня мало значит, какой предмет вы преподаете, главное, как я сказал, чтоб мой сын поступил в вуз». Мне стало весьма неприятно от такой метаморфозы. Самозванцем я никогда не был, а аферистом – тем более, чтоб воспользоваться чьим-то легкомысленным доверием. Может быть, у меня и есть капля юмора, но не фантазии.

Покойный дядя моей жены Христофор Мухин умел на ходу сочинять интересные истории. Войдет, бывало, в трамвай или автобус со своим другом и начинает рассказывать ему о путешествиях в Египет, Индию, Англию или Америку, хотя кроме своей страны нигде не был. И о каких только приключениях не поведает Мухин! Он, оказывается, является чуть ли не одним из счастливцев, кому довелось повидать Несси с бантом на длинной шее!

А как он однажды обхитрил нападавшего на него громадного зубастого нильского крокодила, бросив ему в раскрытую пасть фотокамеру, которой производил подводные съемки. Пока хищник прожевывал несъедобную снедь, Мухин целехонький грелся на пляже... Пассажиры с разинутыми ртами внимают, а друг нарочно задает вопросы, чтоб Мухин околпачивал слушающих, или, как говорят, на уши лапшу вешал. Иногда пассажиры даже проезжали свою остановку, настолько увлекаясь рассказчиком.

Но то был талант фантазировать, чего у меня нет и о чем я, конечно, не сожалею. Подвернись Мухину такой случай в поезде, как мне, он бы отлично сыграл роль профессора, блеснув эрудицией, но на взятку не полакомился бы, т.к. он весельчак и большой шутник, но человек честный.

Своему попутчику я объяснил, что книгу с профессорским штампом купил в «Букинисте», что я всего лишь профессор кислых щей. А щи я на самом деле готовить умею. Причем не всегда кислые.

Анатолий Власов,

август, 1984 г.

Блог Андреаса Патца

Обсуждение статьи

Ваш комментарий

Уведомлять об ответах Отправить комментарий